Конфликт «Ковбоев»: цена поддержки за сборную Америки

ЗА ЧАСЫ ДО В конце октября «Даллас Ковбойз» принимают «Чикаго Беарс», и вы чувствуете надежду. Солнце светит над Северным Техасом после холодных и дождливых дней. «Ковбои» выиграли пять из шести, Дак Прескотт вернулся после травмы большого пальца, и выход в плей-офф кажется вполне возможным.

С парковки, когда толпа увеличивается, повсюду чувствуется запах и дым мяса на гриле. Люди поют на английском и испанском языках. Некоторые фанаты носят костюмы. Некоторые одеты как судьи. Еще несколько человек носят майки, подплечники и шлемы. Трудно сказать, в костюмах они или просто в таких костюмах ходят на игры.

«Посмотрите на это», говорят они. Они постоянно фотографируют. Селфи на фоне стадиона. Изображение Небесного Зеркала, вогнутого диска диаметром 35 футов, отражающего все, что находится перед ним. Еще одна фотография статуи Тома Лэндри в вестибюле. Там ходит мужчина, одетый как смерть; маска и руки зловещего скелета, синие рога, завивающиеся на вершине его ковбойского шлема. Люди тоже его фотографируют.

Когда двери стадиона открываются, болельщики врываются внутрь. Больше фотографий и столько денег, которые можно потратить в профессиональных магазинах. Футболка специально для этой игры стоит 36 долларов. Майка за 170 долларов. Полноразмерная копия шлема за 215 долларов. Настоящий экземпляр стоит 425 долларов. Ищете что-то дешевле? Есть большое сомбреро из пенопласта синего цвета со звездой «Ковбоев» сбоку за 24 доллара.

Болельщики пробираются из профессионального магазина на свои места. Новичков легко заметить; все они смотрят вверх, на гигантский телевизионный экран шириной 160 футов, высотой 72 фута и высотой 90 футов над полем, привлекая внимание с поля. Именно там живут напоминания о прошлом величии Ковбоев. 22 имени в Почетном кольце. Пять баннеров Суперкубка.

Последний из этих чемпионатов состоялся в 1995 году. С тех пор «Даллас» проигрывал игры и сезоны абсурдными и душераздирающими способами. Тони Ромо неудачно забил мяч с игры и трижды пробил ключицу в расцвете своей карьеры. Потеря после поездки в Кабо. Судья, который не увидел, как Дез Брайант поймал мяч. Ничья квотербека Прескотта, когда не хватило времени. Иногда трудно не задаться вопросом, не сломан ли фундамент сборной Америки.

Но за 20 минут до начала игры страх утихает. Гигантские телевизоры празднуют 30-летие Супербоула 1992 года. Фанаты ликуют. Некоторые из них достаточно взрослые, чтобы помнить те дни, а те, кто нет, слышали эти истории. Они видели фотографии стадиона того Суперкубка и последующих, а также тех игроков.

Здесь, на стадионе AT&T, или Jerry World, или как бы вы ни называли этот памятник нашей коллективной одержимости игрой, есть вещи, которые продаются, и вещи, которые вы просто покупаете. Что эта команда впервые за четверть века не разочарует, что они контролируют свою судьбу. Что мы, фанаты, сидящие на своих местах за 500 долларов, едины в своем деле.

Что здесь все — этот бренд, самый ценный в спорте; эта лига, самая популярная в стране; этот штат, второй по богатству в Америке; эта страна, самая доминирующая в мире, идет по этому пути не без причины.

«Это то, что Ковбои наденут на День Благодарения», - говорит фанату работник профессионального магазина Cowboys. Игра вот-вот начнется, и он смотрит на белый шлем с синей звездой. 425 долларов. Он переворачивает его, заглядывает внутрь и кладет обратно. Он уходит, чтобы посмотреть, что еще можно купить. Что-то еще, за стойкой серых футболок с надписью «Звезда Ковбоев» и «Команда Америки» на груди. Несколько мгновений спустя кто-то еще поднимает белый шлем.

«Это то, что «Ковбои» наденут на День Благодарения», — говорит рабочий.

КОГДА ХОАКИН СИУАТАНЕХО был маленьким мальчиком - мокосо, как он себя называет, сопливым ребенком - его дядя Силастино присутствовал на воскресной утренней службе в соборе Гуадалупе в центре Далласа. После церкви Тино – так все называли Силастино – вернулся домой, сел на диван, выпил «Будвайзер» и посмотрел игру «Ковбоев». Хоакин сел рядом с ним. «Меня с самого раннего возраста учили любить их», — вспоминает Сиуатанехо. «Это было почти как часть нашей веры».